Где-то внутри, глубоко внутри, остался голод.
Тот голод, что раньше стоял выше всех прочих желаний. Тот, что подталкивал к охоте.
Охоте до крови. Охоте до мяса. В животной первобытности.
Коли бежать - так не упираясь в дороги, коли убивать - то без страха и жалости, коли рвать - пальцами в лоскуты плоти.
Но то лишь неутоленный голод прошлых жизней возвращается в нынешнюю, попытка вспомнить которые - словно судорога в ледяной воде.
На них оглядываешься волком и сглатываешь подступившую к горлу слюну.